Отчасти все это советы постороннего, но…
За данную тему мне уже приходилось браться прежде, в том числе была публикация и на страницах «БИЗНЕС Onlinе». Но, в связи с тем что в АН РТ поменялось руководство, которое, как слышно, думает об определенных изменениях данного почтенного научного учреждения, направленных на улучшение его деятельности, было решено еще раз вернуться к проблеме реформирования республиканского академического сообщества.
Ниже речь пойдет только о гуманитарном сегменте нашей Академии наук. Почему? Да потому, что я проработал всю жизнь на разных должностях в двух базовых институтах (ИЯЛИ и институт истории) республиканской Академии наук именно гуманитарного профиля. И смею думать, что в гуманитарных направлениях науки, сосредоточенной в ней, разбираюсь в достаточной мере, чего не могу сказать об области естественных наук.
Тем не менее то, что далее будет сформулировано, отчасти является советами постороннего. Тут, правда, есть один нюанс. Как член бюро президиума национального совета ВКТ да еще в придачу руководитель его группы, занятой историко-идеологическими проблемами, и как главный редактор краеведческого журнала «Туган җир. Родной край», я длительное время в рамках данной общенациональной организации был занят проблемами идеологического характера и защитой интересов татарского народа в весьма сложных современных российских условиях. В результате мне хорошо известны все узкие места, мешающие полноценному развитию татарского мира и роли АН РТ в этом. Короче, за перо я в данном случае взялся с целью создания при поддержке Академии наук РТ определенных институциональных механизмов, способных обеспечить не просто устойчивость татарского сообщества, но и перспектив его продвижения в будущее.
Тема эта весьма трудная, поэтому для начала хотелось бы остановиться на двух конкретных примерах, показывающих слабые стороны АН РТ. Рассмотрев эти случаи, можно будет лучше понять то, что мною предлагается.
«Василь Шайхразиев принял решение поручить создание Стратегии развития татарской нации Академии наук Татарстана, поставив во главе дела Данию Загидуллину, заодно являвшуюся одним из трех заместителей Шайхразиева в рамках нацсовета»
Кейс первый: как провалили Стратегию развития татарской нации
Он был связан с попыткой создания в республике Стратегии развития татарской нации после того, как глава Татарстана Рустам Минниханов поднял этот вопрос в своем выступлении на VI съезде ВКТ в августе 2017 года.
Работа над этим документом была начата спустя некоторое время по решению национального совета ВКТ и, к несчастью, совпала с подъемом эпидемии коронавируса. Несмотря на неординарные условия, начало деятельности экспертов по названному проекту было обнадеживающим.
Сам я тоже оказался вовлечен в нее, но недолго. Дело в том, что в результате внутренних дискуссий экспертов (это были прежде всего академические ученые) по ряду ключевых моментов подготовки названного документа, в том числе и чисто организационного характера, рабочая группа раскололась. В такой ситуации председатель национального совета ВКТ Василь Шайхразиев принял решение (видимо, не без согласования с аппаратом главы республики) поручить создание Стратегии развития татарской нации Академии наук Татарстана, поставив во главе дела вице-президента данного учреждения филолога Данию Загидуллину, заодно являвшуюся одним из трех заместителей Шайхразиева в рамках нацсовета. Другая группа аналитиков, где оказался и я сам, в состав академического сообщества экспертов не вошла, решив действовать вне ее как самостоятельная группа.
Итог оказался следующим: академическая группа с задачей не справилась. В итоге проведенной сильной «усушки и утруски», составленной под эгидой АН РТ концептуальной наработки силами департамента внутренней политики (тогда руководитель — Александр Терентьев), появилась крайне куцая и бессодержательная брошюрка под названием «Татары: стратегия действия», преподнесенная национальному совету ВКТ для утверждения.
Скажу, что Башкортостан пошел другим путем и достиг тогда значительно большего. Такой печальный результат был вообще-то предопределен — республиканская Академия наук, как оказалось, не имела ни необходимого для составления такого сложного и комплексного документа набора экспертов (понадобились философы, культурологи, экономисты, политологи и социологи — фундаментальщики), ни организационных механизмов взаимодействия экспертного сообщества. Не нашлось и методологов соответствующей квалификации.
Тем временем отколовшаяся группа экспертов, которую никто не поддерживал, проведя целый ряд семинаров по обсуждению проблем татарского мира, закончила свою работу изданием большой самостоятельной книги, которая еще не была стратегией, но оказалась существенным шагом в направлении ее подготовки. Повторю, в данном случае работа была проведена на чистом энтузиазме участников процесса обсуждения и оставила явственный след в средствах массовой информации Татарстана. А от академической группы практически ничего не осталось, если не считать отмеченную выше брошюрку.
После всего случившегося я подумал: вот был некогда в составе АН РТ целый весьма интересный Институт социально-экономических исследований и права. Он был комплексным научным учреждением, где имелись в том числе как философы, так и социологи и политологи. И что? Да он был уже довольно давно совершенно непродуманно ликвидирован, ибо руководство республиканской Академии наук не удосужилось сформулировать задачи, которые этот институт мог бы решать. Таким образом, весьма важная структура из Академии наук исчезла, а каких-либо других форм создания ВКТ для решения концептуальных задач не создали. Да и финансовых механизмов для этого не возникло.
«По гуманитарному профилю наша Академия наук обеспечена квалифицированными кадрами только в традиционных направлениях, хотя там тоже далеко не все благополучно. А вот в других сферах — философии, политологии, демографии и так далее — дела обстоят неважно»
Кейс второй: лингвистический раскол татар с подачи РАН
Второй случай произошел буквально в последнее время на глазах у всей республиканской, да и не только, общественности. Имею в виду серьезный лингвистический конфликт, возникший из-за решения специалистов Института языкознания РАН объявить диалекты сибирских татар самостоятельным языком, а язык астраханских татар причислить к ногайскому языковому сообществу.
Т. к. в последнем случае координацией ответа федеральному Институту языкознания пришлось заниматься мне, могу сказать — роль Академии наук Татарстана, ее президиума как координирующего центра была равна нулю. Если не хуже. Вот и возникает совершенно резонный вопрос (им, похоже, задалось и руководство республики, пошедшее на неожиданную смену ведущих фигур в АН РТ): а почему президиум данного весьма важного научного учреждения, на содержание которого из бюджета Татарстана тратится кругленькая сумма, не выполняет в должной мере свою функцию координационного и мозгового центра республиканских научно-исследовательских институтов и центров?
У нас, естественно, такого учреждения нет. Им мог бы стать центр этнологического мониторинга, созданный в свое время на основе соглашения АН РТ и исполкома ВКТ (я был его руководителем с 2005 по 2014 год). Но он благополучно был закрыт в 2014-м по решению прежнего директора Института истории Рафаэля Хакимова. Говорят, в ходе совещаний в последнее время глава аппарата раиса Татарстана несколько раз предлагал создать похожий на башкортостанский институт центр то в ИЯЛИ, то в Институте истории. При этом главный вопрос о том, кто там будет работать, не обсуждался. Действительно, где они, эти самые кадры высокой квалификации, способные заниматься фундаментальными проблемами татарского мира? Как человек, долго работавший в разных мозговых группах, могу точно сказать: если поскрести все экспертные сусеки татарского мира, найдется всего несколько экспертов высокого уровня. Так что дело не только в создании некоего аналитического учреждения, но и в его наполнении.
Теперь, как думается, вы наверняка начинаете понимать, куда я клоню. Да, по гуманитарному профилю наша Академия наук обеспечена квалифицированными кадрами только в традиционных направлениях, хотя там тоже далеко не все благополучно (например, этнологов там уже практически нет). А вот в других сферах — философии, политологии, демографии и т. д. — дела обстоят неважно. Это я еще слабо выражаюсь. Отсюда вполне понятно, почему руководство Академии наук Татарстана не смогло сформировать хотя бы одну нацеленную на решение концептуальных проблем развития татарской нации научно-аналитическую структуру. Не говорю уже об институте, но хотя бы некий центр подобного плана заиметь бы…
«Молодежи мало, преобладают ученые среднего и старшего возрастов, а состав самих академиков и членов-корреспондентов намного старше. Отсюда и проистекает малая подвижность академического сообщества республики»
Каким путем пойти в реформировании Академии наук?
Вот сейчас, когда в руководстве АН РТ произошли изменения и оно, как слышно, хочет каким-то образом реформировать деятельность данного учреждения, хотелось бы высказать определенные суждения на этот счет.
Признаюсь, насчет возможности изменений в АН РТ я не слишком большой оптимист. Как показал опыт попытки реформирования РАН, дело это нелегкое, можно сказать, весьма канительное. Ибо мы в лице академических сообществ имеем весьма инертные научные группы, занимающиеся своими исследовательскими программами годами, иногда — десятилетиями. Повернуть их в каком-то другом направлении весьма трудно. Хотя наша Академия наук не такая громоздкая, как РАН, сказанное относится и к ней. Сюда еще следует добавить, что кадровый состав институтов республиканской Академии наук далеко не оптимален. Молодежи мало, преобладают ученые среднего и старшего возрастов, а состав самих академиков и членов-корреспондентов намного старше. Отсюда и проистекает малая подвижность академического сообщества республики, его нацеленность на традиционные исследовательские проекты, мало затрагивающие темы современности, тем более будущего татар и Татарстана.
В такой ситуации любые действия руководства АН РТ, направленные на перестройку ее деятельности, встретят глухое сопротивление консервативно настроенного академического «глубинного народа». Хотя при большом желании изменить содержание научно-исследовательских проектов, повернув их в нужном обществу направлении и внося необходимые изменения, можно обновить эту структуру. Правда, для этого необходима глубоко продуманная научная политика, а затем и административная воля, чтобы ее реализовать.
Как же идти дальше?
Вначале, естественно, нужен конкретный план целесообразных изменений. Но ему должна предшествовать концепция преобразования АН РТ, ибо без выработки общих подходов в нужном русле названного плана не получится. А вот сам концептуальный документ относительно будущих изменений в АН РТ могут выработать только эксперты высокого уровня.
Получается вроде бы замкнутый круг: таких экспертов по гуманитарному направлению совсем немного, а без их наработок двигаться вперед нельзя.
Чтобы выйти из этого дурного круга, можно поступить так: создается несколько конкурирующих между собой рабочих групп экспертов, определяются приличные вознаграждения по итогам их работы и перед ними ставится задача выработки основных принципов изменений деятельности АН РТ. Затем полученные результаты обобщаются и готовится итоговый документ — проект реформирования (в этом случае в гуманитарном направлении) деятельности данного научного учреждения. Далее этот концептуальный документ выносится на президиум Академии наук для его рассмотрения. Хотя сразу скажу, что естественники, сидящие там, в данном случае скорее бесполезны. Поэтому надо 3 раза подумать, прежде чем вынести названный документ на всеобщее обозрение. В принципе, президент АН РТ может ограничиться и обсуждением его на совещании небольшого круга экспертов высшей квалификации и после этого утвердить план преобразований в Академии наук.
Вроде бы все звучит достаточно ясно и кажется вполне понятным. Да, речь идет о выработке некоторого алгоритма проведения реформ в нашей Академии наук. Однако в реальности по своему содержанию такая работа весьма сложна, и поэтому заранее можно предвидеть, что найдется достаточно сторонников ничего не трогать. Так, например, поступили в РАН, которую затем сломили через колено. И ее в результате искорежили до неузнаваемости. Теперь уже федеральные органы власти сами не знают, что дальше делать с РАН. У нас при неумелых действиях может получиться то же самое.
«На деле надо нацелиться на формирование в рамках АН РТ новых научных структур, способных заниматься общетеоретическими и концептуальными исследованиями современного состояния татарского общества, татарского мира и их перспектив»
Узкие места работы Академии наук РТ и фонд будущего татарской нации
Итак, в чем же заключаются узкие места в функционировании АН РТ? В самом общем виде (в детали пока вдаваться нет необходимости) в нашей Академии наук, точнее, ее гуманитарном сегменте, надо бы преодолеть следующие недостатки:
Первое. Начну с того, что существующие институты, центры лучше вообще не трогать (за некоторыми исключениями, конечно). Почему? Да потому что сложившиеся исследовательские коллективы, имеющие длительный опыт работы по крупным темам, быстро перестроить просто невозможно. Да и вряд ли нужно, ибо кто-то должен заниматься и так называемыми академическими (фундаментальными) исследованиями различных тем: «глагол», «синтаксис», «грамматика» и пр. Что не исключает целесообразности усиления теоретических исследований, чего нам точно не хватает. Последнее же требует подготовки соответствующих кадров, а это 10–15 лет минимум. Тем не менее серьезный анализ НИР в институтах все же нужен, но это дело требует глубокого экспертного изучения, а не простых чиновничьих набегов типа «проверок».
Второе. На деле надо нацелиться на формирование в рамках АН РТ новых научных структур, способных заниматься общетеоретическими и концептуальными исследованиями современного состояния татарского общества, татарского мира и их перспектив. Это необходимо для выработки стратегии перехода в будущее. Тут не обойтись без общих наработок философского, политического, культурологического планов. И лучше всего такую структуру создавать на новой основе, причем ее ядро могло бы быть небольшим (неслучайно башкирский Институт стратегических исследований состоит из полутора десятков сотрудников).
Но данная ядровая структура должна иметь возможность выстраивания ВКТ для выполнения необходимых конкретных исследовательских проектов. Это, в свою очередь, требует возможности распоряжения определенными ресурсами (гранты и т. д.), но под четкие и конкретные планы. А выработка подобных планов невозможна без подключения специалистов высокого класса, что практически не реализуемо, если нет достойной оплаты. Короче, стандартная академическая зарплата на уровне поддержки штанов тут не подходит, нужны иные формы и объемы оплаты труда этих аналитиков.
Третье. Вполне понятно, что вначале следует выработать перечень важнейших исследовательских проблем по решению перспективных задач развития татар и Татарстана. Создать такой список непросто, ибо для этого необходимо некоторое общее видение пути движения татар и республики в желаемое будущее. Ясно, что мы тут опять упираемся в ту самую стратегию, которую не смогли создать.
Выход из этой ситуации следующий: собрать небольшую команду экспертов высокого уровня (человек 10, не больше), пригласить одного известного методолога (некоторые нам хорошо известны) и на неделю их «закрыть» в хорошем месте с задачей выработки базовых элементов будущей Стратегии развития татарской нации. Понятно, что оплата такого труда должна быть достойной. В принципе, в татарском мире и российском сообществе можно найти ученых, другого рода экспертов в нужном для этого мероприятия числе.
Четвертое. Как обычно, все эти рассуждения упираются в финансы и оргмомент. Напомню, у нас уже длительное время идут разговоры о создании некоего специального фонда, аналогичного РФФИ. Но вопрос с места так и не сдвинулся. Ко всему прочему, у меня есть сомнения относительно его целесообразности в наших весьма специфических условиях. Нет, в целом такой фон мог бы быть полезен, однако, из-за того что он неизбежно очень быстро бюрократизируется (что неминуемо, когда ты имеешь дело с госсредствами) и станет консервативным, малоподвижным, для перспективных исследований он окажется малоэффективным. Точно так же, как созданная рамках АН РТ конкретная исследовательская структура, «вписанная» в жесткие условия деятельности ее научных подразделений. По большому счету наилучшим решением стало бы использование частных средств патриотически настроенных бизнес-кругов. Речь идет о не очень больших суммах, которые вполне возможно собрать под одной крышей для выполнения конкретных работ без бюрократических проволочек.
Но средства эти все же просто так собрать невозможно. Надо каким-то образом заинтересовать национальный бизнес. Вот тут и нужна поддержка этой идеи со стороны руководства республики и АН РТ.
При формировании такой частной структуры, фонда будущего татарской нации, с созданием его правления из вкладчиков и дееспособных ученых (экспертов) работа бы пошла. Но, для того чтобы этот проект презентовать, вначале должен быть создан его эскизный проект, и ключевая задача на начальном этапе заключается именно в этом. Однако параллельно надо обдумывать и другие шаги, о которых было сказано выше.
В целом же необходим общий алгоритм деятельности предлагаемого экспертного сообщества, формирования его организационного ядра, возможно, в рамках АН РТ, но полностью не завязанного на ней.
Вот таковы самые общие наброски моих предложений.
