«Практически все выкладки Института языкознания РАН относительно татарского языка могут быть оспорены на основе лингвистических данных», — констатирует известный этнолог и историк Дамир Исхаков, продолжая разговор о новом «Списке языков России» — творении уважаемого федерального академического учреждения. В этой работе, напомним, в качестве отдельного и самостоятельного выделен язык сибирских татар, а к носителям ногайского языка в Астраханской области отнесены местные группы юртовских татар. В своем материале для «БИЗНЕС Online» Исхаков находит основания для разговора о том, что московские лингвисты, пусть и невольно, подыгрывают силам, заинтересованным в дестабилизации внутриполитической ситуации в России.
«В «Списке языков России» в качестве отдельного и самостоятельного выделен язык сибирских татар, а к носителям ногайского языка в Астраханской области отнесены местные группы юртовских татар»
Определение языковой принадлежности татарского населения на экстралингвистическом основании
Как недавно стало известно, Институтом языкознания РАН был подготовлен «Список языков России» (он был издан в виде препринта под названием «Список языков России и статусы их витальности» в 2022 году и размещен на сайте данного учреждения). Изучение названного издания показало, что при составлении рассматриваемого перечня языков его разработчиками вначале были выработаны некоторые лингвистические и иные критерии выделения языков, существующих в РФ. Однако ни сами эти критерии, ни тем более теоретическое их обоснование при детальном рассмотрении не выдерживают критики.
И это отчетливо выявилось при анализе тех подходов, которые стали основанием для выделения сибирско-татарского языка, а также при причислении к носителям ногайского языка в Астраханской области группы юртовских татар, в реальности потомков средневекового татарского населения Астраханского ханства.
Проблема в том, что и в том и другом случае определение языковой принадлежности татарского населения было проведено не столько на лингвистическом, сколько на экстралингвистическом основании. Надо прямо сказать, что эксперты из Института языкознания РАН оказались под влиянием этнических активистов из сибирских татар и карагашей-ногаев, настаивающих на своем этническом своеобразии и отличительности от татар. Между тем материалы прошедшей переписи показывают, что большинством татарского населения обоих регионов они не поддерживаются, ибо численность сибирских татар оказалась 6,3 тыс., а ногайцев (из карагашей) — около 9 тыс. человек.
Удивительно, что на этом фоне директор Института языкознания Андрей Кибрик в своем письме от 4 апреля 2023 года, отправленном в адрес одного из этноактивистов из Тюменской области — Динара Абукина (является председателем НКА татар Тюмени «Себер татар») — счел возможным заявить следующее: «С научной точки зрения сибирско-татарский язык представляет собой совокупность диалектов, распространенных в Западной и Южной Сибири и объединенных в три группы — тоболо-иртышскую, барабинскую и томскую». Т. е. тут проводится точка зрения о том, что существует самостоятельный сибирско-татарский язык, состоящий из трех групп (диалектов).
Для подкрепления данного — явно ненаучного — вывода Кибрик сообщает: «На основании лингвистических критериев (забавное утверждение — прим. авт.) Институт языкознания РАН и прежде наделял сибирско-татарский язык самостоятельным статусом». Так ли это? Думается, что нет. Действительно, существует письмо за подписью директора данного учреждения Вадима Солнцева от 1990 года (№14-405-01-1821), отправленное в адрес замминистра народного образования РСФСР Ивана Косоножкина, где было очень осторожно сказано, что по «гуманитарным соображениям», если только «большинство сибирских татар захочет», можно было бы для них «создать собственную письменность». Это совсем не то, что утверждает достопочтенный директор Кибрик.
Есть над чем поразмышлять всем, не исключая государственных органов, занимающихся безопасностью
В действительности практически все выкладки Института языкознания РАН относительно татарского языка могут быть оспорены на основе лингвистических данных. Не будем пока на этом детально останавливаться, ограничимся привидением конкретно одного наблюдения относительно языковых особенностей барабинских татар. И это будут выводы отнюдь не татарстанских исследователей, а результаты труда российского тюрколога Людмилы Дмитриевой, написавшей книгу «Язык барабинских татар (материалы и исследования). Л.: Наука, 1981».
Так вот, на основе обширных, в том числе чисто лингвистических, данных, отмечая языковые особенности барабинской группы, она констатирует влияние на этот диалект литературного татарского языка, что неслучайно: работами сибирских этнологов (Николая Томилова и др.) было установлено, что почти половина барабинских татар находятся в генеалогических связях с поволжскими татарами! Далеко не случайно, что Дмитриева при публикации своей книги, хотя и дала заголовок «Язык барабинских татар», в содержании работы указала, что речь идет о диалекте, испытавшем существенное влияние татарского языка.
В итоге получается, что концы с концами у экспертов из Института языкознания РАН не сходятся. И это если сказать очень мягко…
Наконец, последнее, что проистекает из анализа письма г-на Кибрика.
Как из него видно, в качестве основания выделения самостоятельного сибирско-татарского языка он приводит присвоение ему международного кода (IS0639-3sty) и обозначение в международном ресурсе Glottolog (sile 1250) с последующим внесением его ЮНЕСКО в число явно подвергающихся опасности языков. При этом сей ученый муж (все-таки член-корреспондент РАН) не дает себя труда задуматься о том, как было осуществлено вписание якобы существующего как самостоятельный язык сибирско-татарского в этот ресурс (там дело, смеем утверждать, достаточное темное), а также и того, не имеется ли за этим действиями политического интереса определенных западных кругов в том, чтобы вызвать межэтническую напряженность в стране через акции разделения больших языковых сообществ с последующим раздраем между разными этническими группами.
Тут, как думается, есть над чем поразмышлять всем, не исключая государственных органов, занимающихся безопасностью Российской Федерации.
