Чем вредно для башкир внедрение «северо-западного диалекта»?

Жизнь не дает осуществиться внедрению «северо-западного диалекта»

К написанию этой статьи меня побудили размышления о преодолении конфликта, который сейчас происходит из-за полемики вокруг этнической идентичности населения на севере и западе Башкортостана и шире – вокруг татарско-башкирского вопроса в целом. На мой взгляд, если упомянутая полемика может на время затихнуть после Всероссийской переписи населения – 2021, то татарско-башкирский вопрос будет регулярно обостряться из-за:

1. продолжения развития башкирского национализма по негативному сценарию с обострением синдрома «осажденной крепости» и сокращением применения государственного башкирского языка;
2. продолжения развития у части татарских идеологов в Казани доктрины о превосходстве татарской нации (например, идеологического комплекса «имперской нации») над другими нациями Урало-Поволжья;
3. антагонистических позиций по вопросу государственного статуса татарского языка в Башкортостане, занимаемых башкирскими и татарскими идеологами, а также третьими лицами;
4. реализации башкирскими пропагандистами стратегии по «возвращению» башкирской этнической идентичности части населения северо-западного Башкортостана и попыток внедрения ими проекта «северо-западного диалекта башкирского языка».

Пройдемся по этим пунктам. Если с первыми двумя у башкирской общественности уже формируется определенное понимание, то по остальным есть поле для интересных дискуссий.

Недавно русский мусульманин Вадим (Харун) Сидоров задал правильные вопросы и высказал свои соображения по поводу того, что татарские и башкирские националисты никогда не придут к консенсусу насчет статуса татарского языка как государственного в Башкортостане (в этом он, конечно же, прав, башкиры его поддержат). В качестве варианта обхода такого рода разногласий Сидоров предложил национально ориентированной общественности обоих народов согласиться с проектом внедрения «северо-западного диалекта башкирского языка».

Такого же мнения придерживаются и некоторые татарские деятели. Например, на круглом столе ресурса «Миллиард.Татар» с татарами Башкортостана в Уфе аналогичную мысль высказала блогер Галия Миргалеева.

При всех симпатиях к Вадиму Сидорову и другим блогерам, разделяющим его рассуждения, в данном вопросе с ними согласиться нельзя. И причиной неприемлемости внедрения проекта «северо-западного диалекта башкирского языка» является вовсе не позиция националистов, как считает Сидоров.

Реальному внедрению вышеупомянутого проекта по созданию нового литературного языка на основе «диалекта» уже на протяжении 60 лет не дает осуществиться сама жизнь. Дело в том, что в действительности людей, считающих свой материнский язык «башкирским диалектом» и осознанно разговаривающих на нем, не так уж и много. И почти совсем нет людей, имеющих представление о правилах письма на таком «диалекте».

Возможность развития диалекта в отдельный язык также не может реализоваться из-за очень большой схожести башкирского и татарского языков, их почти полной взаимопонятности. Они настолько близки, что для возникновения между ними еще одной полноценной литературной нормы не остается никакого места. Вернее, остается, но только в головах дилетантов. Сегодня имеются попытки создания ими текстов на «башкирском диалекте» (см. диктант на диалекте), во многом это выливается в написание татарской речи башкирскими буквами. Своего рода искусственный башкирско-татарский суржик.

Единственный «плюс» внедрения «диалекта»

Любые же попытки создания литературной нормы для диалекта и внедрения его в жизнь столкнутся с реальными мучениями журналистов районных газет северо-запада Башкортостана. Которые будут вынуждены заниматься лишней работой по изучению «письменного диалекта» вместо необходимого творчества.

То же самое произойдет и с учителями родного языка, которым сначала самим придется переучиваться, а потом учить детей «письменному диалекту», на котором совсем нет никаких художественных книг, популярных интернет-ресурсов для чтения, слов песен, субтитров фильмов и других естественных источников. Владение которым будет часто перегружать внимание детей при овладении литературным татарским языком или литературным башкирским, создавая новые ошибки.

Единственным «плюсом» (но для третьих лиц) в реализации внедрения «диалекта» может стать дальнейшее ухудшение положения башкирского и татарского языков в образовательном пространстве северо-запада Башкортостана. Согласно этому сценарию, со временем школьные библиотеки начнут избавляться от учебников башкирского языка как государственного или татарского языка как родного в условиях обучения «диалекту».

Новые учебники родных языков приобрести уже не дадут сверху, никаких, кроме как для изучения «диалекта». Однако такие учебники еще не разработаны и не прошли федеральную экспертизу (и вряд ли пройдут). Методические объединения учителей языков также перестанут служить повышению уровня преподавания литературной нормы, а будут обслуживать внедрение диалекта, перевод на него методичек. Со временем родители откажутся от подобных псевдолингвистических экзерсисов над своими детьми и будут стараться выбирать учебный план или школу, в котором нет вообще изучения никаких языков, кроме русского и иностранного.

Поэтому такой вариант решения, предложенный Вадимом Сидоровым и другими благожелательно настроенными блогерами, на практике будет несостоятельным. Практика, как известно – критерий истины.

«Атсөйәр» — «Атһөйәр»… Развитие татарско-башкирской среды

Зато имеется практика существования литературного башкирского и литературного татарского языков по отдельности и вместе. Есть единая татарско-башкирская (или башкирско-татарская, как угодно) языковая среда, которая проявляет себя в эстраде, прессе, театре, книжной продукции, радио, телевидении и, конечно же, в повседневной речи уфимцев.

Эта среда, ее развитие и институционализация и есть большая часть решения вопроса о расширении применения государственного башкирского языка. Каким образом – спросите вы. Как известно, новое – это хорошо забытое старое. Моя идея состоит в том, что речь на башкирском языке понимает не только башкир, но и татарин. Который ответит на татарском, и его тоже, в свою очередь, поймут. И наоборот, татарскую песню, услышанную на концерте, башкир поймет и повторит по-своему. Здесь нужно будет взять в пример толерантность уфимцев и только поприветствовать то, что каждый говорит как умеет. Результат будет один – взаимопонимание и языковая практика на материнском языке, будь то башкирский, татарский, диалект или «диалект».

Единая языковая среда в общественном пространстве может проявить себя, например, так. Тексты визуальных надписей, вывесок, указателей, рекламы, туристских знаков изначально разрабатывать сразу с учетом башкирского и татарского языков. Специально обученные комиссии будут решать, какой текст следует размещать в каждом случае. Например, русское название «Уфа» и на татарском будет «Уфа», а на башкирском – «Өфө». Таким образом, следует использовать возможность экономии места на указателе, если имеется смысл. В остальных случаях – не экономить и включать наименования на обоих языках отдельно, например «Атсуяр» – «Атсөйәр» – «Атһөйәр».

Что касается применения принципа единой языковой среды касательно татарско-башкирских разногласий по вопросу государственного статуса татарского языка в Башкортостане. Здесь следует исходить из текущего статус-кво (башкирский – Башкортостану, татарский – Татарстану), но при этом сосредоточиться на взаимозаменяемости языков. Так, татарский язык в некоторых случаях надо признавать условно башкирским и наоборот.

Например, при открытии классов или школ с изучением родного языка в смешанных населенных пунктах родителям вместе нужно постараться найти общий язык. Если желающих изучать татарский как родной больше, выбирать татарский.

В Уфе был случай — в 2017 году после известных проверок прокуратуры родители одной чеченской девочки узнали, что в классе на хватает одного ребенка для организации группы по изучению башкирского языка. Тогда они подали заявление, по которому их ребенок будет изучать башкирский. И группа образовалась.

Со временем проект развития единой башкирско-татарской языковой среды (назовем его «Теләктәшлек» – «Солидарность») я бы предложил урегулировать на законодательном уровне. Такой закон, наряду с конкретизацией статуса государственного башкирского языка, дал бы серьезный толчок развитию обоих языков, используя синергетический эффект культурно-языковой солидарности башкир и татар.

Продолжение следует